Холл.

Данте полагал, что Ракка сейчас должна пребывать в культурном шоке от всего того, что она узнала за один этот день. Тем более что она даже побывала в Системе и наблюдала за неполным, но Боем. Неизвестно, что могло твориться сейчас в ее очаровательной головке, но норвежец и не подумал бы, что в ней столько невыпущенной энергии.  Еще только, кажется, некоторое время назад она лежала на диванчике в холле, притворяясь ветошью, как сейчас она походила на неугомонного котенка, который как раз проснулся к игре.
Такое количество вопросов, казалось, ему не задавали еще ни разу. Тем более, подряд!
Он молча слушал, чувствуя, как голос девушки странно расплывается в воздухе, как опять волнами накатывает слабость. Нельзя было ничего показывать перед ней, точно нельзя, потому что на него опять обрушится шквал вопросов, а он ведь еще даже и не ответил на все ее предыдущие.
Когда они подошли к машине, Данте все-таки не выдержал и не смог сдержать хриплого надсадного кашля, который все это время неумолимо царапал горло, стремясь вырваться наружу. Опершись одной рукой о капот, он второй прикрыл рот, чувствуя на губах солоноватый вкус крови, что обагрила их. Поймав обеспокоенный и удивленный взгляд Ракки, он выпрямился, вытирая губы тыльной стороной ладони, и тихо сказал:
- Ракка-сан, вы только не пугайтесь, - норвежец понимал, что сейчас надо придумать что-то, что не позволит ей вызвать скорую, а лишь позволит ей отпустить его домой. Она должна была поверить всему, что он ей бы сказал уверенным тоном по поводу ВС, значит, надо было импровизировать, - Дело в том, что после каждого Боя у Бойцов материализующиеся заклинания, словно бы «выходя» из организма, царапают горло, а из-за потери этой крови они чувствуют головокружение и слабость. Таково строение их организма, все заложено на генетическом уровне, - он прикрыл на мгновение глаза, после чего медленно достал из пачки сигарету, чуть дрогнувшей рукой прикуривая ее.
Данте-Данте, держи себя в руках.
Глаза невероятно слипались, да и зрачки сейчас были нестабильны, несколько расфокусированы, поэтому даже стоявшая так близко Ракка немного расплывалась, заставляя норвежца подслеповато щуриться, хотя до этого плохим зрением он никогда не отличался. Вспомнив, что он еще не договорил, молодой человек продолжил:
- В таком состоянии ни в коем случае нельзя обращаться к докторам, - медленно произнес он, обдумывая каждое слово, - Это все должно быть восстановлено организмом Бойца, иначе потом участие в Боях будет для него проблематичным, - он хмыкнул, после чего постарался как можно серьезнее посмотреть на девушку, - Садитесь в машину, Ракка-сан, я вас подвезу до дома, а по пути вы повторите мне вопросы, и я на них отвечу, - он выкинул сигарету, после чего слишком резко наклонился, тут же почувствовав, как сильно закружилась голова от слабости. Присел на корточки, опять закашлявшись, и все же сел за руль, выжидающе посмотрев на девушку.

- Не курить? – вскинуть брови, поднимая чуть удивленный взгляд усталых синих глаз на девушку, - Мой организм требует никотина, Ракка-сан, и я не могу ему в этом отказывать, - он склонил голову на бок, после чего достал еще одну сигарету, мысленно уговаривая себя, что, мол, еще одна штучка, и он будет в полном порядке. На несколько мгновений он чуть прикрыл глаза ресницами, собираясь с мыслями и борясь с секундным головокружением, чтобы потом ответить, - К сожалению, лично мне лекарства сейчас не помогут. Скорее, они мне даже противопоказаны, - чуть горькая усмешка, когда он вспомнил, как глотал несколькими часами раньше болеутоляющие в запредельной дозе. Где-то в глубине всего тумана, что клубился в его бедовой голове, мелькала мысль, что еще лекарств его бедный, измученный организм уже не вынесет. Только вот желания разместиться в палате рядом с Тенши как-то не было, ведь особой любовью к коме он не отличался.
- Что я делаю? Я сажусь за руль, - недоуменно откликнуться, после чего, наконец, понять причину беспокойства японки, - Все будет в порядке. Я в состоянии вести машину, не надо никакого такси, - упрямо, упершись лбом в свое собственное мнение и даже не желая слушать чужих возражений. Хватит с него чужого мнения, надо хоть немного побыть собой и послушать только себя, позволяя обычно рациональной натуре крепко спать где-то в глубине сознания.
- Давайте, Ракка-сан, присаживайтесь, я подброшу вас до дома, - Данте устало повторил, надеясь на ее сознательность и понимания, а также на то, что она не станет делать из этой порядком убитой мухи не менее убитого слона, - Одно, одно. И живем один раз, и глупость одна. Сделаем глупость – будет радость, - тихо фыркнул, понимая, что сейчас уже сам несет полнейшую пургу. Рука легла на руль, скользнув по знакомой поверхности, словно он сейчас здоровался с живым существом. А, по сути дела, его машина и была для него живым существом, эта серо-стальная молния.
- Ракка-сан, брать сейчас такси неразумно, - он решил еще попытаться убедить девушку в необходимости такой поездки, - Пока оно приедет, мне может стать хуже, тем более, может попасться нерасторопный таксист, который меня своей медлительностью убьет, - говорить серьезно и уверенно с видом «взрослый дядя знает все».
Ну же, Ракка, не упрямься, позволь большому дяде спокойно убиться в своей машине о столб, что тебе с того?
Порыскать по карманам в поисках ключа, откинувшись на спинку и прикрыв глаза, чуть злясь на себя за то, что ключ у него не находится вместе с брелком сигнализации. На несколько мгновений упереться рукой в лоб, потирая переносицу и шрам, словно надеясь собраться с мыслями.

- Ну, мало ли… - сообщил норвежец, пожав плечами, хотя, конечно, сейчас больше бы подошло развести руками. Но это бы потребовало и соответствующего выражения лица: растерянности, непониманию, надежде. Вот только не было этого ничего в арсенале невозмутимого парня, потому пришлось довольствоваться и этим малозаметным жестом. Тем более, девушка очень мило фыркала – уж такие мимолетные детали, как всегда, он не мог не заметить даже в таком поганом состоянии. И нет бы, думать о чем-то насущном, о решении мировых проблем, что роем кружились вокруг измученного Данте, так нет ведь, сейчас было обязательно именно отмечать совершенно незначительные детали, которые, вроде бы, ни к чему и не относятся.
- Ну, почему же не садиться, - переспросить, все еще надеясь, что Ракка не станет много и долго спорить, - Я еще и не в таких ситуациях бывал, да и наивной дурой я бы вас ни в коем случае не назвал, - он прекрасно понимал, что все его дипломатические способности сейчас катятся куда-то подальше, чем в тартарары, но он полагал, что если уж врать, то делать это как можно убедительнее в надежде, что хоть это будет играть в его пользу, не говоря уж о совсем бредовых идеях, которые он сейчас выдавал за реальность. Конечно, можно было наплести что-нибудь про карму, сбившиеся Силовые центры, необходимость изоляции от простых людей, а главное, вставить как можно больше терминов, чтобы совершенно запутать ни в чем не разбирающуюся Жертву. Вот только потом придется долго и нудно объяснять, что все, так убедительно рассказанное около машины, было лишь попыткой отговорить ее от такси.
- Ну, почему сразу самоубийство, - уже более растерянно растрепать шоколадные волосы, отчего-то представляя себя сейчас нашкодившим ребенком, который стоял перед учительницей. Боже! О чем я думаю? Данте помотал головой, отгоняя это наваждение, а черты его лица стали чуть более резкими, чем были до этого: борьба с головокружением заставила его стиснуть зубы и на пару мгновений прикрыть глаза темными ресницами, - Нет-нет, Ракка-сан, все, что мне надо – это хороший отдых дома. Никакие врачи-лекарства-аптечки сейчас неприемлемы. Будьте благоразумны, я знаю о своем состоянии все-таки чуть больше, чем вы, - немного нахмуриться, позволив нескольким недовольным нотками проскользнуть в голосе, чтобы девушка поняла, что ему не стоит указывать, как и что делать. Даже из доброжелательности и нежелании оставить ближнего (в данную секунду) своего в трудную минуту.
- Поэтому, Ракка-сан, присаживайтесь, и я вас подброшу до дома, - в который уже раз устало повторить, задумчиво опуская руки на руль, а на них уже подбородок, уже не ища в карманах ключей, а просто задумчиво глядя перед собой, - Впрочем, если вы не хотите, мы можем просто назначить встречу, а вам же, к сожалению, придется вызвать такси для себя, - Данте был полон мрачной решимости все-таки вернуться домой. И на своей машине.

Да потому что я упрямый идиот, разве это еще не так сильно заметно? А я думал, что мое ослиное упрямство уже из всех щелей прет. Чертов характер.
Все так же проследить взглядом из салона за девушкой, которая села на невысокий заборчик, отгораживавший парковку от тротуара, и закурила, выкраивая себе время подумать, как вести себя дальше. Интересно было, оставалась ли у нее еще надежда переспорить упертого Бойца.
Норвежец, так и не выходя из салона, закурил, пуская дым в открытую настежь дверь, хотя, конечно, обычно он себе не позволял курить внутри. Но ведь сейчас время не совсем обычное: любые малейшие телодвижения могут весьма отрицательно сказаться на его внезапно ухудшившимся самочувствии, как и мог вполне приближаться тот трогательный момент, когда его организм просто включит самозащиту и, собственно, «выключит» самого Данте, плохо на свой организм влияющего. А это значило, что надо бы поторопиться и поспешить домой, чтобы отрубиться уже там, не задумываясь о последствиях: очнуться в больнице после глубокого сна, напоминавшего собой мини-кому, было, если честно, не особо привлекательно.
- Потому что у меня есть машина, Ракка-сан, которую я весьма неплохо вожу, - наконец откликнулся Данте, прикрыв глаза и откидываясь на спинку, понимая, что если он сейчас расслабиться, то уже никуда не уйдет, оставшись в машине, - А потому доверять свое измученное тело незнакомым людям будет неблагоразумно. Тем более, когда я в состоянии, весьма далеком от идеального, - чуть устало все-таки признаться, своим же внешним видом нисколько не показывая, сколь правдивы его слова. Может, японка поймет, сто сейчас с ним спорить бесполезно, ведь, пожалуй, не существует еще того, кто может переубедить его, если он уперся рогом в свое собственное мнение, старательно не воспринимая ничего иного.
- Если вы опасаетесь ехать сейчас со мной, - продолжил он, так и не открывая глаз, лишь продолжая между словами выдыхать и выдыхать дым, - То я могу вызвать вам такси, которое довезет вас до дома. Мы же с вами сможем встретиться в другой раз и все обсудить, - он никого ни в чем не обвинял, просто показывая, что его нисколько не напряжет, если девушка предпочтет такси, Может, ему даже будет спокойнее, потому что рисковать жизнью ни в чем не повинного человека ниже него достоинства.
Внезапно в горле что-то захрипело, а уже через пару секунд Данте снова согнулся в приступе надсадного кашля, пачкая кровью бинты на ладони, которой он прикрыл рот.
Нет, так дело не пойдет. Чем больше я буду кашлять, тем ближе тот момент, когда я просто-напросто отключусь.
Выпрямившись, он вытер губы тыльной стороной ладони и снова прошелся по карманам в поисках ключей, которые он пока найти не мог. Впрочем, скоро его поиски увенчались успехом, и норвежец, к своему удивлению, лишь с третьего раза попал в зажигание. На лице же его не отразилось ни капли сомнения по поводу разумности его действий.

Данте как-то странно пропустил мимо ушей половину сказанного девушкой, словно отключившись на несколько мгновений, уронив голову на лежавшие на руле руки. Когда он очнулся, Ракка уже что-то договаривала по поводу своей женской интуиции, которая обычно ее никогда не подводила.
Норвежец часто слышал о таком понятии, которое очень подходило именно Жертвам с их повышенной чувствительностью, мироощущению, возможно, даже пониманию окружающих через какую-то особую призму. Потому в себе он такой штуки не искал, даже не задумываясь о будущем, предпочитая все четко просчитывать, чтобы нигде не было никаких сбоев, никаких ошибок. Можно было назвать это упрямой продуманностью, излишней рациональностью, непозволительной расчетливостью. Да как угодно! Он просто мало доверял таким эфемерным понятиям, как интуиция, решая оставить их на усмотрение Жертв.
Из какой-то странной прострации молодого человека вывело прикосновение к руке, от которого он еле заметно вздрогнул, тут же ругая себя за такую непозволительную вольность, как столь открытое проявление своей слабости и неподготовленности. Господи, да это уже становится навязчивой манией, до какой-то странной, болезненной гордости, которая не позволяет пойти даже на самые небольшие уступки. Вроде что в этом такого – отправиться домой в такси? Ничего зазорного, ничего страшного. Ан нет! Проявление слабости. А это упертое ничем не обоснованное желание сесть за руль? Признак недюжинного ослиного упрямства, которое, впрочем, периодически было спасением в тяжелых ситуациях, из которых кроме как на этом чувстве было не выйти.
- Интуиция, Ракка-сан? – поднять на девушку темные глаза, медленно вставая на ноги, чуть опираясь рукой на крышу, чтобы посмотреть на нее сверху вниз, - Вы же прекрасно понимаете умом, что меня трудно переубедить, не так ли, госпожа Ракка? – ему надоели уже эти глупые японские суффиксы, потому хотелось чего-то, что немножко отдалит его от японской культуры. Появилось нестерпимое желание бросить все и уехать в Норвегию, где в вокруг танцуют снежинки, а воздух настолько свеж, что хрустит на зубах.
Молодой человек устало потер виски, понимая, что девушка сейчас отдаленно напоминает бультерьера своим поведением: крепко вцепилась в него морально, никуда не собираясь отпускать его. Может, это и к лучшему? Мало ли что он сейчас в таком состоянии натворит. Вот уж никогда особой внимательностью к себе он не отличался, выкладываясь на полную, расходуя себя подчистую.
- Знаете, госпожа Ракка, вы все равно меня не уговорите. Но у меня есть к вам предложение, - эта идея пришла в его затуманенную голову, словно озарение, заставляя приподнять уголки губ в спокойной и уверенной полуулыбке, - Помните, что я вам рассказывал про ВС в «Мечте»? Прикажите мне, и я сделаю так, как вы скажете. Как прикажете, точнее, - он прищурился, опираясь спиной о машину и скрестив руки на груди. Отличная практика для начинающей Жертвы, особенно в экстремальных ситуациях.
Он закурил снова, чуть закашлявшись, но потом опять поднял сосредоточенный взгляд на Ракку, с интересом ожидая ее реакции. Конечно, она могла бы закричать что-то про «извращенца», вот только он рассчитывал, что она вспомнит про «приказы».
- Я не ожидаю услышать от вас простые слова. Это мне не интересно. Вложите в них свою внутреннюю Силу. Пожелайте всем сердцем, чтобы я вам подчинился. Безраздельно, полно, не задумываясь, - он говорил медленно и внятно, стремясь донести до юной Жертвы все, что он скажет. И, причем, донести доступно, - Если же у вас ничего не получится, то я все-таки поеду на машине, несмотря на вашу интуицию, - финальный аккорд, который должен был стать главной мотивацией для японки.

- Ну почему сразу сошел с ума? – Данте вскинул брови, усмехаясь и скрещивая руки на груди, чтобы потом отвести задумчивый взгляд куда-то в сторону проезжающих машин, - Я не сомневаюсь в ваших силах, как и в способности схватывать на лету, - он говорил медленно и уверенно, словно озвучивал прописные истины, которые должны были быть всегда на слуху и всем известны, - Тем более, госпожа Ракка, меня очень трудно убить, потому что я отличаюсь невероятной живучестью, - может быть, в голосе даже прозвучала горечь, которую он даже и не собирался скрывать, уж больно незаметной она была.
Сколько ВС уже пытались это сделать, но все, что им удавалось – заставить меня временно отступить, чтобы зализать раны. Может, оттого я кажусь себе бессмертным, и потому столь небрежным по отношению к собственной жизни. Возможно, я слишком часто был на краю, чтобы задумываться об этом теперь, чтобы паниковать и, поджимая куцый хвост, трястись за свою шкуру. Которая, пожалуй, нужна только мне, хоть и цениться может высоко.
Несколько странно размышлять о прошлом, в такое время. Ведь, как ни странно, сразу лезут воспоминания. Далекие, полуразмытые, но которые дергают за невидимую струну. Никто бы и не подумал, что у такого человека, как Данте, есть свои слабые места, скрытые и запеленатые в прошлом. Кто-то назовет это комплексами, но внешне – да и даже внутренне – это мало проявляется. Только где-то в глубине его ледяное сердце, стальную душу продолжает точить небольшой червячок вины, который в скором времени – а может, и не в скором – превратится в источающего яд змея, смертельного и опасного.
Всю пламенную и яркую речь Ракки он слушал вполуха, почти не обращая на монолог внимания, лишь вслушиваясь в интонации. Что-то изменилось в них: появилась сталь, железная воля, то, чего раньше не было в этой на вид мягкой, хоть и строгой девушке. Это было именно то, чего и добивался норвежец от нее, чтобы она, сама того не понимая, почувствовала свою внутреннюю Силу, воспользовалась ей, пусть и непроизвольно. Нужно было ее просто слегка подтолкнуть, сыграть роль катализатора в этой небольшой и нехитрой реакции, чтобы потом это уже стало проще. Ведь первый раз – он самый трудный, самый неожиданный и странный. Зато сколько потом пищи для размышлений, для тонкого аналитического ума!
Данте ждал. Монолог лился, огибая его, будто мягкие речные волны устойчивую скалу. Но, как бы то ни было, ее речь шла к кульминации. Интонации звенели, тогда как внешне девушка оставалась идеально спокойной и ровной. И вот оно! Кульминация. Самое главное, чего так ждал молодой человек, даже не различая сливавшиеся в один монотонный гул слова. Силовой поток, высвободившийся из нее, первый Приказ из уст юной Жертвы, который был, однако, силен, построенный на эмоциях. Конечно, Бойцу его уровня не составило бы труда сопротивляться Приказу, возведя щит, но он не стал этого делать.
Знакомое ощущение эйфории, зарождающееся где-то в районе солнечного сплетения. Кончики пальцев еле ощутимо закололо, а рука же непроизвольно потянулась в карман за мобильным телефоном, чтобы тут же выполнить первую часть Приказа. Вызвать такси. Можно было себя одернуть, но Данте не стал этого делать. Он обещал, а потому и спокойно набрал номер и заказал такси, после чего сделал второй звонок управляющему, чтобы тот забрал его серо-стальную красавицу и отвел в гараж. Все было просто, элементарно и просто.
- У вас получилось, - констатировать факт, чувствуя, как его аура до сих пор находится в несколько возбужденном Приказом состоянии, - Вы можете, если хотите, взглянуть на свою и на мою ауры. Честно говоря, я мало представляю, как это может выглядеть, но состояние Приказа отличается от обычного, расслабленного состояния, - он пожал плечами, закуривая и устремляя взгляд куда-то поверх головы девушки, - Такси будет через минут десять-пятнадцать. Или раньше, - темные ресницы скрывали точное направление взгляда, а сам же Данте продолжил молча курить, размышляя о том, что он был бы уже как полчаса, если не больше, дома. Если бы Ракка пустила его за руль.

Время течет медленно, спокойно, а подчас кажется, что даже слишком. Ну не может же секунда длиться, словно целый час, действуя на нервы. А потому рука тянется за очередной сигаретой, словно Данте надеется заглушить дымом накатывающую слабость и головокружение. Стоило только вдохнуть дым, как горло что-то больно царапнуло, заставив поморщиться, после чего норвежец глухо закашлялся, прикрывая рот рукой.
Плохо-плохо. Не нравится мне все это. Конечно, это не сравнится с тем моментом, когда меня рвало кровью после одного неприятного Боя. Пришлось отлеживаться пару дней, так что сейчас это лишь цветочки.
Утвердительный кивок в подтверждение догадок девушки, и Данте уже спокойно наблюдает за ней, за очередным шоком в ее жизни, как он понял, до этого не бывшей разноображенной столь сокровенными знаниями о тайнах Владеющих Силой. Конечно, он понимал, что на нее столько сегодня обрушилось, и что другая девушка уже давно бы устроила истерику, причем, не одну. Вот только истерики он уж слишком не любил, потому он был вполне рад такому повороту. Пускай Ракка сейчас выглядела ошарашенной и сбитой с толку, только вот вела она себя вполне адекватно.
- Может быть, вопросы? – поинтересоваться, выкидывая только что начатую сигарету, чуть испачканную кровью с его губ, после чего еле заметно улыбнуться, пытаясь хоть как-то поддержать девушку, - Я, действительно, сожалею, что все так вышло, - добавить виноватых ноток в голос, чтобы показать, что ему, и правда, несколько неловко – хотя, конечно, смотря что подразумевать под этим – за развивавшиеся события, - Я не ожидал, что все будет настолько быстро и, вероятно, скомкано, - он провел рукой по волосам, приглаживая их, чтобы задумчиво посмотреть на Ракку, неторопливо размышляя, скоро ли подъедет такси.
Впрочем, ждать пришлось недолго: уже через какое-то время рядом с ними остановилась машина с соответствующей табличкой. Почти сразу за ней остановилась вторая, откуда вышел представительного вида мужчина, направившийся к ним. Поздоровавшись с ним, Данте передал ключи от своей машины, приказав отвести ее в гараж, после чего галантно открыл дверь, пропуская девушку в салон на заднее сидение, а сам сел рядом с водителем.
- Госпожа Ракка, мне все-таки несколько неловко из-за того, что я невольно втянул вас в свои разборки, - он говорил медленно, чуть повернувшись назад, чтобы посмотреть на девушку, - Потому можно ли мне попытаться хоть как-то загладить свою вину чашечкой хорошего кофе у меня дома? Могу вам точно сказать, что у него отменное качество, - несмотря на свое ужасное состояние, норвежец все-таки каким-то боком понимал, что отпускать сейчас ее было бы делом совсем глупым. Мало ли что могло назреть в ее милой головке под воздействием столь внезапно обрушившихся на нее фактов, новостей и событий. Хотя, конечно, где-то в глубине уже затуманенного разума все-таки наличествовал крохотный червячок вины и сожаления, который, впрочем, был трудно заметен среди всей неразберихи, что творилась в его голове.
Я надеюсь, что ты не откажешься, ведь это лишь для твоего блага. Все-таки на мне ответственность сейчас – погружая тебя в мир новый и неизведанный для простого человека, я непроизвольно взял тебя под крыло, обязанный защищать от всего, что может произойти по незнанию. Хотя, конечно, защитничек выискался – с ног почти валится, как бы не отрубился в теплом салоне.