Белые-белые стены, накрытые белым потолком с тонкими трещинками на штукатурке, белые руки поверх белого покрывала. Как же он не любил здесь просыпаться. Удушливый запах медикаментов и такая же удушливая забота. Закормить какой-нибудь отравой, чтобы он только и продолжал дальше спать, спать и «восстанавливаться» в этом белой удушливой комнате. Иногда, когда к нему заходила медсестра, Гин начинал улыбаться только от мысли о том, что его, наверное, сложно найти в залитой солнцем палате. Если она ещё раз скажет, что я выгляжу бледнее, чем обычно…. Я просто разорвусь от двух желаний. И оба они для неё не отличаются положительностью. Сестра входит, а вот лицо у неё маячит перед глазами только мутным пятном, лицо он не запомнил. Сон? Она, как обычно, беспрерывно болтая, делает короткий осмотр. Можно подумать, что женщина боится дать ему шанс открыть рот. Ещё одна усмешка с его стороны. Кожа под его пальцами буквально чувствует её раздражение, страх, отвращение. Откуда все это? Ведь, в принципе, он ей никогда ничего не делал. А мог… всегда же было интересно, как это -  выкачать Силу из человека. Глаза непроизвольно сощуриваются. Хакару прямо чувствует кожей движение лицевых мышц, женщина видимо тоже. А у неё не плохое чутье…. Быстренько ретировавшись от его зоны доступа, она оттарабанила о том, что к нему посетитель.
- А раньше сказать нельзя было? – слова тихим шелестом проходятся по сну. Он их не слышит. Ещё один намек на то, что все, что здесь происходит, всего лишь причудливые игры сознания. Почему у меня такое чувство, что я не должен сейчас спать? Силившись открыть глаза, уже не эти, а где-то там, за пределами этой белесой реальности, Хакару ловит какие-то обрывки фраз. Проснись….
- Uendelig, да ты даже спящий умудряешься действовать мне на нервы, - знакомый голос, который так не вязался со здешней реальностью. Хакару потянулся за этим звучанием, почти не улавливая смысл слов, он просто пытался уцепиться хоть за что-то реальное, чтобы вылезти из этого белого прошлого. Поднявшись в свой постели, Гин уже был готов опустить ноги на пол, когда сон прошелся короткой рябью, стукнула дверь и вместо рыжеволосой девушки, которая должна была подлететь к нему только для того, чтобы откинуть обратно в кровать, в комнату проскользнуло нечто. Теперь слух напрягся до предела, ловя каждый шорох, который издавали черные лапы по светлому линолеуму. Сердце пропустило удар, прислушиваясь к хриплому рычанию. Нога зависла где-то над самой поверхностью пола, от которого веяло холодом. Хакару откуда-то знал, что ему надо просто дойти до двери и открыть её, дабы избавиться от этого наваждение. Чем ниже опускается ступня, тем сильнее собирается зверь, тем ярче горят его глаза, ярче и ближе. Комната медленно покрывалась полумраком, скрывая очертания зверя, в котором красным горел взгляд. Страшно? Да, страшно…. Хакару совсем не нравилось находиться с этой штукой в одной комнате, кроме того у него сталось чувство, что где-то он уже её видел. Опустив взгляд с красных глаз черного нечто, на светлый линолеум больницы, альбинос уже был готов встать и рвануть к выходу, когда….
- Гин… какого черта ты делаешь?! – яркая рыжая вспышка перед глазами и снова головной переворот. Она все-таки пришла. Хакару попытался снова подняться, но… у кого-то убежденности хватило бы на десять таких, как он, - Надесика-сан утверждает, что ты должен ещё отдохнуть.
- Вот как? Значит, Надесика? – такие привычные слова, но голос уже почти не слышно, да и черное пятно не маячит за спиной рыжей. Значит я упустил на этот раз свой шанс? Глубоко погрязнув в своих мыслях, он даже не старался прислушиваться к её плавной манере говорить. Да и навряд ли она может сказать что-то важное. Хакару нахмурив лицо, стал старательно припоминать что-то маячившее на самой кромке его сознания. Расплавляя контура сна, он пытался поймать хоть один реальный образ. Где он сейчас? Что делает? Почему это кажется ему важны? Ту черную тварь навряд ли можно было отнести к причине его тревоги, но почему-то оставалось чувство, что она самое реальное, что твориться здесь и сейчас. Сердце снова пропустило удар, вспоминая кровожадный взгляд зверя, желающего, судя по всему одного – его смерти. И когда я успел ему так насолить? Ему? Горло сдавило удушливая нехватка воздуха, и рука самопроизвольно попыталась пройтись по шеи, напоровшись на кожаное препятствие. Какого черта?! Пальцы цепляют ошейник. Такого рода украшений за ним не водилось… надо признать, что он вообще не любил на себя что-либо цеплять. Зато под ошейником обнаружилось ощущение чужих прикосновений. Вот это было совсем уж неприятно.
- … природный… и понимаешь…
- Сколько раз говорить не трогай меня?! – испуганные серые глаза и её пальцы теребившие его руку, пугливо отступают. Действительно и чего он разорался? Именно её это никоим образом не касалось. Уже открывая рот, для того, чтобы, если не извиниться, то успокоить, когда вспоминает тематику этого разговора. Она от него уходит. Она встретила природную жертву и уходит к ней. Даже не знаю, что меня больше задело…. Факт того, что я был лишь заменой или, что после стольких тренировок конкретно со мной, на соревнования она уходит именно с ней. Хакару усмехается, в этот раз действительно спокойно.
- Это все, что ты хотела сказать? – голова склоняется на бок, а он лениво просматривает её ауру… и чужие нити, вплетенные в неё. Ну и быстро же они! Почти восхищение, сквозившее в его внутреннем голосе и яркое пятно чужого имени на её теле. Впрочем, он сам виноват. Она всегда мечтала о природном, буквально заставляя его раз за разом внутренне сгибаться от хохота. Она его устраивала, даже более того, она ему почти не нравилась. Далеко не самый сильный Боец в этой школе. Далеко не такой послушной, как ему хотелось. Своевольная, смелая, безрассудная. Из-за её действий он не раз получал ранения, даже сейчас он здесь именно из-за неё, но… с ней не было скучно.
Легкий румянец, не опускающийся вгляз серых глаз, стремящихся поймать его, крайный....
Хотя он никогда и не пробовал считать её своей, просто так отпускать было тяжело.
- Хорошо, - перебивая её очередную речь, он неожиданно спокойно освобождает её сначала от нитей силы, а после и от связи. Она плачет. Это действительно удивляет. В конце концов, это должно расстраивать только его. Оставив непонятный кулек со всякими вкусностями на тумбочке, она не прерывая извинений выходит.
Позже они встретились только один раз… В системе. Не самые приятные из воспоминаний подняли его из постели. Нужно найти её… найти и сказать, что она никогда не должна вставать у него на пути… никогда не должна становиться против него в системе.
- Поиграем, reven? – снова знакомый голос в лабиринте больничных коридоров. К чему бы это? Нет, это не похоже на игру, на опасную, но интересную игру. Босые ноги ступают по холодному полу, когда он выходит из собственной палаты. Сзади послышался короткий рык. Ты не доволен, да? Что я не пробую более проснуться, что не играю, что следую своим воспоминаниям? – на его губах почти никогда не сходящая улыбка, обращенная теперь к красноглазому зверю. Действительно, пытаться найти её и уговорить… бессмысленно. Хакару прекрасно помнил, что случилось тогда…. Точнее чем тогда все закончилось. Мало того, что он все-таки участвовал в соревнованиях. Его самый первый бой был именно с ней. Почему она не послушала меня? Лис ничего тогда особого ей не сделал, а вот Жертва долго лежала в реабилитационном центре. Если честно Хакару сомневался, что у неё когда-либо снова получится выйти в Систему, преодолев зарожденный им страх. А вот надо запрещать психологические заклинания на простых школьных соревнованиях, дабы не случалось такого. Больше они никогда не встречались… никогда.
Хакару снова старательно сглотнул и пошел по коридору. На шеи непонятным образом горел откуда-то взявшийся ошейник. Должно быть, она обиделась на то, что он даже не дал ей возможности ответить, просто вырубив её Жертву. Но ведь… за такой короткий срок… он просто не мог позволить ей шагать против него, ему нельзя было вылететь посередине нелепых соревнований. Если он выиграет, его обучение будет закончено… и он выиграл.
- Знаешь… это было действительно скучно. Так выиграть, - тихие шаги, по темному, теряющему контуры коридору, - Но… похоже в этот раз я не вышел победителем, - слабыми образами приходило осознание настоящего, - Если ты уже не нашел способа избавиться от меня, пожалуйста, к следующей нашей встрече, приведи себя в порядок. Я хотел бы поиграть действительно на уровне, а не с легкой форой в твою сторону. Она заводит меня за грань осторожности.