Гаки, Приемная

"Стук сердца, пустые глаза, скрежет шестеренок под левым веком. Все как всегда. Человек, который не любит. Иначе меня бы стукнуло по связи... Не любит... Зачем? Зачем все это? Я убивал. Я бился с собой и с другими. Что я могу сказать себе? Да гори все синим пламенем... "- Акутагава молча смотрел на Тенши, лежащего под капельницей - "Холодно. Мне холодно."
-Прости, Тенши. Я не смог тебя уберечь. А ты и не хотел, я знаю. Но я искуплю свою вину. Позаботься о Ракке и Сэе. - Гаки бесшумно по своему обыкновению подошел к юноше и поцеловал его в губы. А потом отошел на два шага назад, опустился на колени и, достав катану из-за спины, вонзил ее себе в живот. Насквозь. Сильное движение, продольная прорезь. Закусить губу. Не показывать боль. Каменное лицо Гаки не выражало никаких эмоций. Вылернуть катану, и еще одна прорезь, на сей раз снизу вверх, разрезая грудную клетку. НЕ КРИЧАТЬ!!!! Молчи.
Проваливаясь во мрак забытья он успел подумать только одно - "И как я посмотрю в лицо сатане?"
Тело легко осело на пол. Палату заливала кровь. Отклонившись влево, со стуком упал. Лежал недвижимый. Застывшей маской улыбался. Холодно, было холодно.

Гаки умер
тебя кастрировать или сам передумаешь хренотенью страдать? --

хрен тебе, лапочка, умер я) насовсем) Гаки

Отредактировано Abarai Renji (2008-05-23 01:12:31)

Кё стоял возле двери, не решаясь войти, что-то останавливало, заставляя дождаться Данте. Чертовы предчувствия. Вскоре появился норвежец, внимательно посмотрел на парня. – Я зайду первый? – не вопрос, утверждение. Лишь кивнул в ответ, пытаясь мельком заглянуть в палату, что бы не подтвердить свои опасения. Заглянуть естественно не дали, осторожно отодвинув в сторону.
Кё терпеливо ждал пока Дан либо выйдет к нему, либо позовет к Тенши. Невозмутимый, спокойный, непробиваемый  норвежец вышел, невесомо обнял, прижав к себе, словно ограждая от чего-то. От чего…?? Несколько врачей пронеслись мимо. Ушастый дернулся: – Пусти меня! Тенши! Позже из палаты вынесли тело, накрытое простыней.
- Это не Тенши. – спокойный холодный голос, поставил мозги на место.  – Ка.. как не Тенши? Кто? Если не он.. Ох черт… Нет-нет-нет. Осторожное прикосновение, немного успокаивающе, хотя нет… провоцирующее тихую, беззвучную истерику. Кё сполз по стеночке вниз, оставшись сидеть на холодном, идеально белом полу.
- Мне надо немного времени, что бы придти в себя. – произнес он едва слышно, словно для себя самого.
Я даже ничего не могу сделать, ничего….. не могу…. Или могу? Дожили, сам с собой разговариваешь.
Поднялся и зашел в палату, еще немного шатало. Посмотрел на норвежца потухшим взглядом.
- Данте, могу я попросить. Переместить тело Гаки в мою лабораторию. - на эту фразу Боец, договоривший по телефону невозмутимо кивнул и встал, что бы выйти из палаты. Вернулся через несколько минут и, аккуратно удерживая Кё за плечи, вывел из палаты и повел по коридорам. Уже через минут десять, они оба сидели в машине Данте, направлявшейся в сторону офиса.
>>>Рекрутинговое агенство

Отредактировано Кё (2008-05-26 14:14:16)

-----офис Клеймора, система --------
Система это весчь. Автора – расцеловать, первого практиканта – в бронзе, учителя – в золоте. Абарай чуть ли на не коленях, но все же целый и неделимый оказался в палате Тенши. ВИП-палату он узнал сразу и мысленно похвалил себя – сюда просто так ни одну живую душу не пустят. Привыкший чувствовать бой интуицией, Рен даже сейчас улавливал какое-то напряжение, какой-то азарт и … собственное, глухо бьющееся сердце. Он знал, что под глазами уже залегли черные пятна, что системный рывок – как гигантский шаг к смерти навстречу, но если бы он взял машину…  Вряд ли бы успел. А ведь еще, ведь еще столько всего нужно сделать!
Говорить не получалось. Хотелось высказать все, все что накипело, наболело и вмазать как следует по хорошенькой физиономии этой гребаной балованной куклы, которая никак не желает оставить его в покое, но.. Стоило вот оказаться здесь – и все что он может, это как много лет тому назад - стоять на коленях у кровати, сам полуживой, весь белый – лишь черные татуировки, пятна под глазами и медная шевелюра, робко прижимая к щеке бледную расслабленную руку.
Смутные воспоминания – у него уже плывет в глазах, и реальность плывет и смешивается вместе с ними. Кухня, карри.… Это ужасное блюдо, которое они постоянно готовили вместе, отвратительный вкус в одежде – при том, не известно еще у кого из них, какой-то зонтик…а потом дождь. Серая пелена. И шум, шум бесконечный и красивый, легким шорохом и гулом на фоне полностью серой пелены… Да нет, это не дождь. Это просто сознание медленно угасает – интересно, навсегда или лишь потеря на некоторое время?..
Ренджи уже смутно помнит, но он успел еще привстать и поцеловать брюнета - мягко, почти невесомо, а потом окончательно потерять сознание, устроив грохот своим падением.

Врачи обнаружили довольно любопытную картину, но, в частности некоторые отлично осведомленные, они тут же все уладили наилучшим образом: сперва отвезли в реанимационную Тенши, а уж потом пара толковых во всех аспектах медбратьев привели в чувство и Абарая, предварительно разместив его в другой палате. Бедные.. Как он бушевал, попытавшись узнать в чем дело. Но затих в момент, узнав что вроде бы все хорошо – а потом и вовсе успокоился. Видимо, проверял связь.

Так и было. Ренджи проснулся от назойливого, лезущего просто не то, что в мозг, а в самый центр мозга, запаха нашатыря. На его бормотание и сдавленные маты персонал не реагировал – лишь добро улыбнувшись, ввел какую-то противно-лекарственную дрянь, от которой голова кружилась лишь сильнее. Мрачно попросив их «приостановить палату, чтобы не вертелась», рыжий уснул под давлением препаратов. Врачи, скумекав, что к чему, лишь горестно вздыхали, подсчитывая будущие убытки больницы. Она конечно, нейтральная, но вот платить ей мало кто станет если что…

Проснулся Абарай вечером – и, уже не от противного запаха нашатыря, а от противного звона в ушах. Он усиливался, нарастал и в конце концов, заиграл мелодией из какой-то хардкорной песенки. Пообещав себе поставить что-нибудь куда более чем мягкое и благозвучное, Рыжик поморщился и щелкнул крышечкой слайдера. Дядю игнорировать – да лучше сдохнуть, честное слово, и то проблем меньше. Мрачно вспомнив, что он был к тому сегодня несказанно близок, Ренджи поздоровался с любимым дядюшкой. Сейчас ему-то мозги и поимеют делами по полной программе. На фоне собана Тенши просто цветочек безобидный в этом вопросе… Так мастерски владеть собой и собеседником как дядя – предел мечтаний рыжего лет похоже что с пяти.
-Добрый… Вечер, дядя. – понеслась…

А что же было на самом деле? Прозаично и банально до безумия. Да, Курою было плохо, очень плохо, но, даже стоя на краю гибели тот умирать, не собирался. И сердце остановилось совсем по другой причине. Сейчас, спокойно пережидая своё поганое состояние в уютной палате, Агнец умудрялся так же анализировать произошедшее раньше.
Еще пять минут и проснусь.
Теперь Тенши отчетливо понимал, что, прямо перед моментом истины в реанимации в его палату явилась рыжая бестия. Непредсказуемый и аномальный организм Жертвы среагировал на столь неожиданное события соответствующие. Учуив связь, родную, любимую и природную, он взбунтовался, резко воспрял "духом", начал собирать энергию. А организм то был жадный. Стоило появиться катализатору (или, точнее, мотивации) как тот, уставший отдыхать и валяться в беспамятстве, стал тащить в себя энергию тоннами. Соответственно: перегрузка, остановка сердца. Дальше - провал в памяти. Врачебные способы вернуть больного торжественно провалились и, когда те уже собрались записать время смерти, Курой сел на кровати и попросил крепкий кофе. Надо было видеть лица персонала больницы...
А что я такого сказал?- подумал Курой и снова отрубился. Алилуя, организм оправился, подлатал все раны (от душевных до физических) и самозапустился. Вот и всё. Очень странно, но банально и понятно для этого Агнца.
Всё, пора вставать.
С огромнейшим нежеланием Тенши открыл глаза. Ожидаемое кружение мира вокруг не порадовало своим явлением. Парень словно прилег поспать, хорошо отдохнул и, теперь, всё было "в лучшем виде". Всего лишь часа хватило Жертве, что бы получить свою одежду (именно свою, практически из дома), привести себя в порядок и выползти из палаты.
- Где рыжий парень в татуировках? - Агнец был уверен процентов на 98, что Абарай здесь. И он не ошибся. Медсестра как то неохотно, но всё же привела Куроя к палате, где еще, пока что, спал Рыжик.
- Оставьте нас минут на 15.- девушка не стала возражать и быстро скрылась в коридорах, а Тенши тихо скользнул в палату.
- Ну здравствуй.- говорил он тихо, почти шепотом, словно боялся потревожить сон Ренджи. - И тебе, как я вижу, плохо.
Медленно, легкой походной, Агнец скользнул к кровати и присел на краешек.
- Можешь возрадоваться, я сегодня добрый.- ехидная, но с какой-то долей грусти, усмешка.- Полуживой враг- это же не интересно, правда, Рыжик.
Тенши нежно провел ладонью по щеке Бойца, потом по рыжей, лохматой гриве.
Последний раз я это делаю, запомни, в последний раз.
А потом Агнец наклонился к спящему Рыжику и нежно его поцеловал. Вроде банальная передача энергии самым банальным способом. Но не только эта роль была приписана сие жесту.
- Неужели мы повязаны с тобой навсегда?- мысли вслух, пара секунд на слова и снова поцелуй.
Я когда- нибудь уже избавлюсь от тебя, Абарай? Я когда- нибудь смогу...
Курой замер на несколько секунд, словно обдумывая варианты решения данной проблемы.
- Я когда нибудь уничтожу тебя за то, что до сих пор люблю, понял? А пока, будь спокоен, Рыжик, я даже позабочусь о тебе. - Агнец встал с кровати и направился к двери. Энергия Бойца была востановлена. Ну, может, не совсем восстановлена, но вкачена определенно. В более чем достаточном количестве. Ей осталось только прижиться.
- Когда ты проснешься, Абарай.- голос из нежного полушепота превратился в спокойный и безразличный командный тон. - Ты не вспомнишь то, что я к тебе сейчас заходил. Этого не было. Приказ.
Думаю, к вечеру ты уже будешь как огурчик.
В коридоре Агнца встретила только что вернувшаяся медсестра.
- Позаботьтесь о нем. Мне нужно, что бы он вышел отсюда в наилучшем состояние. Счет пришлете мне. И... Поставьте у него в палате букет алых роз. Шикарных, свежих и с самыми острыми шипами.
Такси. Быстро. И как можно дальше отсюда.
Уже вечером та же самая девушка (медсестра) пришла в палату с цветами. Она только кивнула и тихонько, почти на цыпочках прошла к столику, поставила туда цветы. Больной проснулся и говорил по телефону, мешать не хотелось. Кивок вместо извинения, исчезновение за дверью. Только прекрасные цветы остались составлять компанию Рыжику, не стесняясь и ни капли, не боясь помешать.
Тенши. Резиденция Данте.

Отредактировано Тенши (2008-11-30 01:53:59)

----Из Роял Хоста обратно)))

Ирония – не иначе – думали врачи, мрачно лицезря одного и того же пациента в н-цатый раз за день. Абарай
ничего не думал, он просто плавал в каком-то кумарно-укуренном мареве. Беззвучно нервно хихикал, приложившись башкой о диван, по пути поговорив с кустами деревьями и кафельной кладкой о несовершенстве мира. Узнал о мыслях фонтана по поводу канализации и вообще, вкурился по падении сильнее, чем профессиональный хиппарь с отличнейшего косяка.
Родную палату он узнал, потому что.. Нет, кровать с ним не говорила. Это была подушка. Наволочку может,  и сменили, а подушка была та же.
Врач, бегло осмотрев, назначил несколько процедур, но, вдруг оказалось, что, увы и ах – так просто он их делать не может.
-То есть вы близкий друг его близкого друга, так? А где сам близкий друг Абарай-сана? Он должен будет явиться в ближайшее время для заполнения некоторых отчетных формуляров о поступлении пациента. К тому же, мы не можем полностью диагностировать состояние Абарай-сана, так как не знаем полной картины произошедшего. Вот вы говорите – упал с балкона. А как упал, сколько летел, почему упал... Вы же сказали, что упустили момент или я вас не так понял? – маленький круглый человечек с залысиной  и редкими волосиками-одуванчиками умел быть не просто приставучей пиявкой. Он умел быть приставучей пиявкой, сосущей ваш мозг через уши. Абарай уже потерял сознание, но если бы он помнил – он бы не в жизни ни стал с этим доктором разговаривать. В прошлый раз, заподозрив в насморке чуть ли не подозрения на пневманию, Ренджи неделю от него прятался, лишь бы не пить тонну таблеток и лежать прикованным в буквальном смысле к кровати за буйство и непозволительную расхлябанность по отношению к своему здоровью. Сейчас, пребывающего в абсолютной темноте и бессознательности Рена можно было бы даже назвать счастливо отдыхающим, сумей он осознать это.

Дом Фей Лао Вана

В больницу Фей Лао влетел разъяренным речным драконом – благо выглядел соответственно – высокий, гибкий как хлыст, во всем белом, с распущенными ухоженными волосами и горящими глазами. А что делать – надо было изображать крайнюю степень раздражения всем происходящим… Как же, как же – его «любимый друг» попал в больницу, мы так переживаем, так переживаем, просто место себе найти не можем.
В тоже время китаец наслаждался ситуацией – была возможность показать себя во всей красе. На ходу обругал по-китайски нерадивых дежурных медсестер, попытавшихся его было остановить. Ага, как же – его сейчас груженный камнями состав несущийся навстречу не остановит, не говоря уже о крашенных медсестричках… А правда – как и говорил Лианг – половина из них с ушками… Только вот их прелестность он явно преувеличил…
На ходу поймал какого-то не особенно волосатого докторишку, почти карликового роста, выслушал очередные сбивчивые просьбы вести себя потише, опять обругал – только теперь по-японски и выяснил, что плешивый старикашка как раз и был условно говоря лечащим врачом Абарая…
-Замечательно… - Прошипел вслух Ван и отпустил врача, затребовав, чтобы тот отвел его к его «любимейшему другу».
-Может вы поясните как все произошло? – Неуверенно подал голос доктор.
-Напился, ибо расстался со своей любимой девушкой, начал дебоширить, - нагло пустился в пространные объяснения Ван, даже не краснея от такой непроходимой лжи. – Я пытался его как-то вразумить… Мы вышли на балкон, чтобы проветриться, я оставил его там  - решил принести ему немного воды… Вернулся – а эта мааа… - Запнулся на полуслове, ловя несколько удивленный взгляд мужчины и тут же исправился. – А он на  перилах стоит… Не успел ничего сделать, как он пошатнулся и полетел вниз… Благо этаж всего второй был. Все.
Ван резко остановился, заметив около ближайшей палаты скучающего Лианга.
-Как этот ублюдок? – Предусмотрительно переходя на китайский, спросил Фей Лао. – Как я понял по словам врача – он ни хрена ни пришел в себя, так какого я делаю здесь, вместо того, чтобы спокойно спать? Может, ты мне объяснишь, а?
И говорил с такой тревогой в голосе, что сам поверил, будто Абарая жалко…

Врач неожиданно-восхищенно вскликнул: «Какой организм!» и бросился к пациенту. Абарай тихо застонал, крепко зажмурившись, после чего попробовал поднять ладонь. Ой, зряя... по позвоночнику словно разряд тока пропустили – такой болью отозвалось вполне себе естественное движение.
-Не дергайтесь, не дергайтесь! – врач схватил китайца за руку, и, воспользовавшись его замешательством, всунул изящную ладошку Абараю. – Мы все здесь, любимый ваш тут, все хорошо, Абарай-сан!– далекий от отношений популярных людей, врач попросту перепутал изящного китайца и решил, что Фей Лао и есть тот брюнет, по которому воздыхал Ренджи.
Самому Абараю наличие кого-то вообще сейчас было до лампочки – вплоть до всех ее контактов и ключей, ибо сам он ничего пока не понимал, не воспринимал и не помнил. Память возвращалась медленно и мелкими кусочками. Неприличными. Нет, почему-то наличием неприличности он не удивлен был – изящная, хрупкая спина, явно мужская, шелк растекающихся по белой наволочке смолисто-черных волос... Изогнутые в ласковой улыбке губы, нежный шепот, мягкие поцелуи... Вскрики... Сердце сделало что-то странное – оно учащенно забилось, и, как бы это... «влюблено затрепетало». Неожиданно для самого себя, Рен вспомнил, что он влюблен. Ну, что он гей и бла-бла-бла – сознание приняло без помех, ну, случается такое в нашем экзальтированно-извращенном мире. А вот то, что он влюблен в самого прекрасного брюнета на свете...
Ресницы вздрогнули, ненадолго зажмурились веки и плавно, словно бы нехотя распахнулись. Смазанная картина реальности мееееедленно (да быстрее открывайте свои гребаные декорации!) обретала очертания и резкость. Уже знакомая, почему-то, сияющая  лысина в окружении редких светлых волос, рассвет за неплотно прикрытыми шторами и... Какие же шикарные глаза у этого брюнета. Непослушные губы сами собой вдруг сложились в нежную улыбку, и даже больное насквозь горло не помешало ему прошептать восторженное: «koi…!»*, чуть сжав изящную мужскую ладонь.
Где-то фоновым шумом врач качал головой, бормоча (на самом деле, говорил он достаточно громко, но утонувший в прекрасной эмоции «влюбленный по уши» Ренджи сейчас все, кроме брюнета воспринимал мелкой незначительной пакостью на заднем фоне) страшные медицинские термины и тут же поясняя их: «частичная потеря памяти, множественные синяки и ушибы, глубокие порезы левой рук от предплечья до кисти, правой половины грудной клетки...»  - если вслушаться, то понять, что ничего в целом серьезного не произошло, но все равно, такое восстановление было удивительным для большинства пациентов. Видимо, «Это все волшебная сила любви, какая девушка! Я же помню, что Абарай-сан исключительно.. кхм.. как бы это.. Предпочитает мужчин женщинам! Наверное, он хотел поддразнить вас ревностью.. » - счастливый врач утер несуществующие слезинки и вздохнул что-то вроде «Ах, эта прекрасно-целебная сила любви!», любуясь Реном и Фей Лао.

_____

* «koi» – с яп. «любимый».

Абсурд... Это все - просто абсурд.
Хотя да, сон и голод, как рукой сняло. Лиангу оставалось только стоять в стороне и ошарашенно смотреть на признание в любви господину. Юноша с трудом сдержал неизвестно откуда взявшееся желание дать этому Абараю по мужественному лицу, благо пока он достаточно слаб, чтобы можно было это сделать без страха.
Только вот зачем? Так же, не вмешиваясь - гораздо интереснее.
Интересно, как ты выкрутишься?
Все это закрыло собой впечатления от Лао, читающего стихи и проговаривающего пословицы. Пожалуй, сегодня вообще удивительные ночь-день...
И как обидно, быть выставлнным за дверь в разгар веселья! Подслушивать конечно нехорошо, но... Но великое слово "но" снова пришло на помощь.
Только первая же фраза Фей Лао заставила Алису зевнуть. А раз продолжение обещает быть скучным - ну его нафиг..
Парень развернулся и гордо направился по больничному коридору, поглаживая подушечками пальцев кредитку, так великодушно дарованную перед отправлением в больницу.
-Если будет спрашивать, где я - скажи, что телефон включен, найдет. - Свобода. Пьяняще, восторженно и празднично.